Я поэт – это ясно...
Мне не понятен Шевченко...
В память Антуану
Писать? О чем же?
Извините, ах, императоры
Где-то, что-то
Космос – это дом
Кому-то
Антуан Экзюпери
Где-то там, где кончается свет из окон
Мечтателям, первопроходцам
Эй, извозчик, верь
Вчера на изумрудной горе
Из чего сделать гору?
Я знал в своей жизни разных

Я поэт – это ясно,
Но ясно другое –
Я неизвестен.
Так что ж –
Поэты не ходят толпою.
Вот же среди русских
Полуукраинец говорит,
Что знает, как им
«обустроить Россию».
Ну, что ж, пусть говорит.
Я не русский.
Я по крови вкраинский русич
(Может быть для кого-то хохол)
Не отдам им для дела этого мерзкого
Свою земную маму-страну Украину –
Країну в котрій живу
І про щастя якої мрію.
Я поэт – это ясно.
Но ясно другое –
Я буду известен
И строки мои
Будут для многих
Отброшенным камнем.
Позже придут другие,
Которые повзрослеют –
И стану я камнем краеугольным
Идеалы новые на котором построят.
Да, я в чем-то пророк,
Но не пророк
В идеальном смысле слова,
Который знает будущее так,
Как видели свое вы прошлое –
Ведь знать всего мне не дано –
Я человек – не Бог:
Всего лишь чувствую последствия,
Потому что причины наяву.
Так вот – Россия упадет,
Сама собой раздробится до края.
Великий Мишка, как народ,
Зарыдает и на куски себя порвет.
Его же - большая – многих деток понесет
И родит с породильной кровью.
Народ не сгинет –
Древцами-именами
Новыми произрастет!
А империя – старая дева
По миру исторических
Страниц пойдет,
Как древняя старуха,
Рожденная в гневе
И со злостью в сердце
В чреве своем братьев держащая.
Я поэт – это ясно!
Я даже в чем-то пророк,
И вы это поймете сами
(все в небесной власти),
Когда большая сама упадет
И разобьется на части!

...................................................26.06.1998.

Мне не понятен Шевченко,
Который в дневник
Переписал два раза стих
Поэта Хомякова.
«Душой, главой…»
Да никогда империя,
которая «всякой мерзости полна»
И «лжи тлетворной»…
Да никогда – Вавилон,
Египет, Рим, Россия
И оная империя – Не каялась,
А лишь других пинала
И в грехе росла.
Аксиома – этот имперский синдром.
Пока? Пока, как сук
(иль окончание на «а»)
Не отлетала с древа жизни
В грязь, и с грязи наново росла.
Но уж не та, другая,
А та такой уже не будет никогда!
«Покаяния» с «молитвою смиренной»?
Да никогда! –
Гордыне не до раскаянья.
Скорей других заставит каяться она,
И слабых, и невинных, чем покается сама.
А что в последствии? –
Бог на словах и слова благие в храмах!
На деле – барахталась в грехах и ими обрастала,
А думала – могущество свое из воли Бога укрепляла.
Пока не пришел более чем через пол века
Красный изверг –
И церковь назем опрокинув
Сам себя идолизировал.
Что это, наказанье?
Скорее с Выше отмщенье.
О, как – для русичей Османская орда,
О, так – России красный пленинизм,
И он орды той давней не слабее –
Орда не сбоку и не скраю,
Орда не извне –
Из «совести растленной».
Мне не понятен Шевченко.
Извольте который?
Который Тарас,
Который в дневник
Переписал раза два
Стих Хомякова, поэта,
В котором речь о миссии,
Черной от неправды, России
Быть «мечом брани святой»
После, конечно, процедуры раскаянья,
После, конечно, добровольного возлежания
Головой в пили, наверно, придорожной.
Что это, имперские амбиции?
Да, амбиции. И так чтоб мечем –
Разрешая себе разрешение с Выше.
Не потому ли так плохо швы ее держатся,
Та великая, бывшая, из которой мы вышли?
Когда худо от объятий, -
Ужас, - кричим, -
Поработители, изверги,
Саблезубые псы, кровожадные.
Ох, да, конечно, плохо!
Ох, да, конечно, беда –
Жить под гнетом
То ли северного,
Восточного, южного,
То ли западного «друга».
Да, но если поучить надо кого-то –
То мы всегда! И горе чужое нам не беда.
О, конечно, мы миссионеры,
Носители великого небесного дела!??
Дети Лжеария,
Потому что не мечом,
Панове и господа, делается миссия
Небесного просвещения,
А движением слов
И наполненных духом
Дел добрых людских.
А то, что мечом,
С проливанием крови,
С рассечением тел –
Так это удел государственной агонии
Перед исчезновением то ли империи,
то ли страны.
Может быть телом великой,
Но мизерной духом.
Да, конечно, философы вы и поэты,
Бывает что Высший
Войну в наказание шлет,
Но в отместку за войны супротив
Невинных земель (читайте людей),
За войны тихие в невежественном государстве.
Как, например, многоликая орда.
Что это, историк, ты знаешь?
Конечно, считаю, наказание,
Но где теперь она – орда?
Из ничего в ничто ушла.
Наказание Киевской Руси
За гнилость государственной души,
За неумеренный пыл.
И не в религиях дело, человече.
Дело в самом человеке! –
Ты избрала Христа.
Хорошо, так иди за ним.
Так нет, ты пошла по пути своей зауми –
Пути порабощения…
И крепко получила за это кровавой плетью,
Той же, которой когда-то в округе секла.
…Родимая обновилась и назвалась Украина:
Не роби моя Україно Київська Русе,
До тебе отутки молюсь я,
Не роби, як робить,
Наприклад, Америка
(Окривавлений В’єтнам…),
Як робить ота ж Росія
(…окривавлена Ічкерія, і лиш за те,
що в одній хаті із надто владною
тіткою жить не хотіла).
Смішні ви русичі-русини-українці люди,
Якщо ми варті будем – нам прибуде!
Як червоний нас нищив і гнобив…
І думав для себе, а виявилось
Для Вкраїни - Західну Україну приєднав,
Як помахом червоний нам Крим приєднав,
А думав…
І точно так, як Хмельницький Богдан
Московітам Україну сердечно без бою подарував,
А думав…
Як часто буває –
Робляться справи Господні так, без бою.
Робляться з боєм справи земні, та ще й мерзеннії.
Коли ж Україно будеш
Жадною, кровавою, злою бабою –
Втратиш, що маєш,
Зганьбиш на майбутнє себе,
Себе у віках, у чужому ярмі загубиш.
Було се, було!
Якщо ж будеш мудрою,
Богобоязною і цнотливою –
То конче тобі прибуде!
І роздувай собі не пихи груди,
А справи зважені та мудрі.
І Боже, Господи Великий,
Нам в тому Мудрістю своєю помагай,
Її у нас вливай, та нею нас наповнюй –
Бо найцінніше саме це!
Как греховно
И до ужаса смешно,
Когда заходит речь
О призвании бросаться
в «пыл кровавых сеч»
И вновь мечом…
Ждет кровь страну
В мыслях которой мечутся
Кровавые предвестники,
Которые заставляют кровь в жилах играть
И меч в руке держать
Имперской хваткой,
Освячивая ее каким-то
Самоубийственным ослеплением:
«Рази мечом – то божий меч!»
Считаете - других?
Извольте, срок уж вышел –
И под седлом уж конь не тот,
И латы стали тяжелы,
И меч потяжелел,
Помеченный иржою.
А там, над горизонтом, солнце
Истории новых стран
Подымается выше.
И после ночи
Исторических оргий и кровавых забав
Зовет к постели дряхлых рыцарей,
На отдых срок которых вышел.
Это об имперских амбициях?
Да, амбициях
(И так чтоб мечом –
Разрешая себе разрешение с Выше).
Не потому ли так плохо швы ее держатся, -
Та великая, бывшая,
Осталась большая,
Из которой мы вышли?
Вы еще не поняли почему
Мне не понятен поэт Шевченко,
Переписавший в свой дневник-журнал
Два раза стихотворение Хомякова?
Тогда прочитайте это вот
Стихотворение снова!

...............................................................29.06.1998.




В память Антуану

Экзюпери, Экзюпери, кажется мне,
что хоть ты веры крепкой в Бога не имел –
Бог все же тебя избрал,
и не всегда, но иногда,
Слово свое через тебя
Божьим чадам слал.

Ты жизни грусть.
И радость от тебя.
Любовь к полету,
К людям, к миру.
И лед какой-то, кажется, местами.
Хоть летчик ты – ты есть садовник.
И лелеешь, надзираешь словом души тех,
Кто движенье Боже в себе имеет.
Антуан, взрослые мы люди,
Кто нас познал –
Тот нас уж не забудет.
Мы, люди, как звезды,
Которые для других ищут пути.
И среди людей ищем Людей.
И приручаем.

Вот глянь же, офицер,
гляди, француз,
и меешь тобою, словом твоим,
а рмию прирученных, которой
д аже не имел Наполеон.

Ты возвращался на землю –
Потому что летал, летал.
И ты любил – потому что жил.
И ты писал – потому что пламенем
Сердца жизнь познавал.
И песню силе духа запел
Ты громко меж людьми.

..........................................................06.10.1999.

(цей вірш написано як реакція на прохання
російської поетиси, з якою листувався,
написати вірш на російській мові)

Писать? О чем же?
Я ж не русская душа.
Мы хоть соседи,
Не в России есть моя родня.
Писать о том, как кровно
Кровью единились?
Иль о том, как разошлись?
Писать о том, как обрусились?
Иль о том, как от Рассеи отреклись?
О чем же я?
О том, как под едиными крестами мы крестились…
О том, что мы дружили и любились…
О том, что рожденьем к дружбе жить пригвождены.

.............................................11.2000.





Извините,
Ах, императоры,
Ваше величество:
Откуда пришло
И в куда исчезло
Ваше количество?
Да, право, вы правы,
Что за вопрос.
Ах, извините,
В вашем исчезнув количестве
Малостью стало
Наше, звиняйте, величество.

На несправедливости этой,
Не потому ли справедливо
Возник Наш
Националистический Вопрос?
А поэтому извинения излишни.

......................................................11.2000.




Где-то, что-то
Там такое
На Курилах ув Япои
Все родное, хоть ни мое.
Вот.
Все ни мое, ни моё –
Мне ни роднё,
Потому что я
Ни в России, ни Россией
Ни живё.

А было в советское время
мы под духом великой страны,
иль под дурманом чужой идеи,
готовы были за Курилы - япона мать…

….....................................................

Космос – это дом,
Всегда светло и ясно в нем.
А что планеты?
Планета – стол,
Планета – шкаф,
А это Солнце – печь:
Подмога наших встреч.
Пространство – пол:
Опора наша в доме том.
А вот, вон там, плывет
Планета вазон.
Иль это сон?
Воображением Экзюпери рожден…
На коем есть вулканы,
Лисы, баобабы и цветы…
Ах, этот светлый дом,
В котором мы живем,
В котором ясные мечты
Воображеньем к жизни рождены.

................................2001.




Кому-то
противна Россия,
Кому-то она мила.
Кому-то враждебен Израиль,
Кому-то Ерушалайм
Родная страна.
Кто-то ищет покоя,
А кто-то тревог.
Этот жаждет зноя?
Он ищет новых дорог.
Вот те голодают.
Там – сыто едят.
А там – от любви умирают?
А те за мишень угодят?
Ты тоже страдаешь.
Ты ищешь преград?
И свежему ветру
Еще раз ты свят.
В гостях ты у мира! –
Бездомен ты брат?
Есть кров, и есть пища –
В дороге ты рад.
Хоть звезды в печи угасают –
Ветры новых галактик поют –
Где-то здесь,
Где державы
Или там в высоте
Найдешь ты мечтатель приют –
Волшебник, кудесник страны золотой –
И в этом ты мире
И плотник, и принц, и король.

.................................Німеччина/Германия, 2004.




Антуан Экзюпери
Друг который впереди
Друг, который выше,
Друг, который поутру
С принцем маленьким
В саду твоем на встречу вышел.
Он радостен, и он печален,
Он после был и был вначале,
Он с тобою в пору эту
Будет говорить на рассвете
Об озерах, реках, небесах,
О хороших людях, о гостях,
О которых, о тебе, внук твой
Правнуку прочтет уже –
Скажет о расцветах, о цветах,
Об умыслах и планах,
О взлетах и приземленьях,
О том, что был у тебя,
В твоем саду, в гостях,
Экзюпери –
Улыбку принца сбереги
и мысль о нем не урони.

…....................................

Где-то там, где кончается
свет из окон,
Где-то там, где ночь
озаряется светом луны,
Ты снова уходишь вон,
В сказку уносишь прочь
Давние свои мечты.
Ты на маленькой планете,
Здесь принцы бродят на рассвете,
Вот Принц великого Экзюпери
Ласкает рыжего лисенка.
Как хорошо и весело
И эта песенка легка
На борту корабля
На крыльях звезды.
Здесь ход измерен временем
Для тех земных,
И тех вневременных.
А нам,
покуда сказка былью, –
Не больно б жить!
И новое кому-то
баобабами, планетами, вулканами…
В цветах стезя…
Ты верь, конечно, верь –
Ничто не канет,
Все измерится
И будет взвешенным, –
Тебе твое отмерится, –
Покуда в сказку Принцу верится.

...................................Листопад 2006.




Мечтателям, первопроходцам
И садовникам посвящаются
Строки эти…
Садовникам, которые берегут мечты,
Которые ночью
Идут на ты
Вместе с теми, кто в снах
Творит вселенные…
Весенние цветы
Вам, первые,
Те, которые верны
Мечтам своим,
Которые свергли
Шелуху последствий
И причин,
Которые сами
Причинами стали
Зерен мягких идей,
Которые впоследствии
Прочнее алмаза и стали…
Вам строки эти
Садовники, мечтатели,
Первопроходцы вечные.
Вас не артели,
Вы единицы,
Вы звезды на небе,
Вы утренние зарницы…

..........................Листопад 2006.




Эй, извозчик, верь,
Что дорога твоя легка
И стезя твоя верна
Там, за бортом твоего
звездного корабля.

След, снова след,
От болидов и комет,
Метеоры в борт стучат
И брызги летят,
Как в детстве когда-то
Снег от санчат.

Эй, дружище, веселей,
Гони «коней», баки полны,
Топлива не жалей.
Ведь ты знаешь дорогу
Среди звездной пили.
Дорогу к дому
веселей клади.

Там – мы знаем, нас ждут,
Цветут цветы, поля зеленеют,
Деревья к небу растут.
А тут – тьма и сияние звезд.
Не холодно нам, но –
Мы хотим тепла,
Дома родного,
отцовского очага.

Эй, скорее, браток, скорей!
А покуда – налей
В душу тепла за друзей,
За мать и отца,
За сына и дочь,
За жену, которая ждет.

Что ж, извозчик,
Млечный путь плывет,-
Будем мы с тобою веселы,
Коль к Отчизне приведет:
Прикоснуться б к ней губами
К матушке Земле,
Будем крепки мы веками
на путях к звезде.

..................................Грудень 2006.




Вчера на изумрудной горе
Я встретил Баобаба.
Он шел шатаясь
И говорил мне
О том, что Лисенок
Наконец-то окончен.
Он сделал его из самоцветов,
Он яркий конечно,
Но не рыжий,
Потому что не было такого цвета.
– А ты укрась его цветами, –
Сказал я ему,
Ведь я только просыпался,
Было это поутру.
И он ответил, что нету рыжих роз,
И что они не выдержат,
Когда ночью ударит мороз.
Я же сказал, – не бойся,
Зато у них есть шипы,
Никто не сможет
Украсть Лисенка
Из изумрудов,
Которого сделал ты.
А цвет, тот же красный,
Ведь он тоже наполовину рыжий.
Главнее всего то,
Что прекрасный
Из Баобаба мастер вышел.

А после обеда,
Когда я стоял на руках
На крыше,
Подошел ко мне Вулкан.
Он грустный такой,
Шипел и пыхтел,
Дым шел вниз,
А лава лилась выше.
И сказал он мне, –
Привет. Ты знаешь
Я зачем-то Баобаба встретил,
Того, которому птицы
Садятся на ветки,
Тот, который держит
В листьях своих ветер,
Он сказал, что любит меня,
Потому что я теплый,
Потому что я могу свистеть по ночам
И не слышно от меня воплей.
Что ж делать мне, грустно?
Ведь я хотел обнять его,
Пахнет он вкусно.
Но раз любит меня,
Значит не буду,
Ведь от слишком тесной дружбы
Слезает кора.
А он пообещал поговорить с дождем,
Что тот будет поливать меня,
Чтобы испарь моя далеко была видна,
Чтобы клубился я весь и цвел.
Вот, сказать все это, я к тебе шел.

А под вечер
Сам Лисенок пришел и спросил, –
Что же делаешь ты?
– Да вот из ветра шью ковры,
Чтоб было незаметно,
Куда улетают мечты.
И Лисенок тоже взгрустнул,
Сказал, – но ведь это плохо,
Когда от друзей улетают мечты,
Да еще на крыльях ветра –
Попробуй их потом поищи.
– Да нет же, мой яркий друг, –
Сказал я ему, –
Мечты улетают вместе с друзьями,
Они их к другим планетам несут.
Вот я, вот эту снасть дошью
И попробую тоже – полечу!
– Эй, – встревожился Лис, –
Он стал как будто чуть старше,
Как будто немножко вырос, –
А как же я,
Ты ведь меня приручил,
Теперь ты в ответе за то,
Что со мною дружил!
– Не грусти, Лисенок.
Мы будем с тобою
На расстояньях дружить.
Я буду ночью к тебе
В снах приходить.
И даже днем,
Когда рядом меня не будет,
Я буду тебя явно любить.
И сказал мне Лисенок
На прощанье, –
Как же ты будешь,
Ты ведь романтик,
В иных мирах,
На планетах других жить?
Ты ведь будешь чужим среди них,
Ведь там не везде счастье,
Ведь там бывает не только солнце,
Ведь там тоже бывает ненастье.
– А я буду, Лисенок,
Всего лишь гостем.
Пойду, полечу, посмотрю,
Где легче любить,
Есть ли в мире места,
Где веселее дружить.
Ведь жизнь есть познанье,
Она для сравненья дана.

И вот я улетел,
И попал на большую
И странную планету,
Где ни цветов, ни детей нету.
Но случилось хорошо одно,
Что я встретил человека,
Который любил
Большую, железную птицу.
Он ее приручил.
А она взамен разрешила,
Чтоб он в сердце ее жил.
Странные все-таки эти взрослые:
Когда этот человек маленьким был
Не разрешили ему стать художником,
Хотели, чтоб он по-взрослому рисовал,
И он вместо этого летчиком стал.
А на прощанье
Он мне барашка подарил –
Он его в ящике,
На листке бумажном, изобразил.
И дырочки в ящике сделал,
Чтоб мог барашек дышать.
Но не мог этот взрослый знать,
Что в дырочку эту
Желтая змейка вползет.
Теперь я их вожу вместе,
Она дружна, с барашком живет.
А иногда, когда им становиться грустно
Я из кармашка листок вынимаю
И их из коробочки выпускаю.
Чтоб лучше, дальше было видно
Змейка на барашка выползает
И вместе со мною смотрят
На звезды, на иные миры.
И всегда спрашивают меня, –
Есть ли планета на свете,
Где живут одни лишь дети
И никогда не вянут цветы?

А потом, через день и ночь, на рассвете
Мы очутились на какой-то планете
На которой жил человек,
Который не любил мечтать,
Который непрерывно
Деньги любил считать.
А когда уставал,
Он все другое считал:
Деревья и камни,
Песчинки на берегу...
Я уж думал, что ему помогу –
Если б он звезды считал.
Я б его звездочетом назвал.
А потом я подумал,
Зачем звезды, планеты считать –
Лучше к ним в гости слетать.

А потом мы встречали
Разных людей,
Которые один другого умнее
или глупей.
Были мы в мире королей,
Где указания каждого короля
Вполне исполняются,
Ведь никто, никогда глупых
Указаний не дает,
Потому что сам исполняет,
Потому что каждый в одиночестве
На своей планете живет.

А вот мир тот
Полон гордецов,
Которые то и дело
Требуют хвалы,
Даже больше чем короли.
Извольте, до чего ж они скучны
Хорошо разве только то,
Что их оды хвалебные
Ими же только слышны.

А позже я вспомнил
О Змейке бумажной,
Я вынул ее из кармашка,
И выпустил тоже Барашка.
(Это было в тот день,
Когда проведали планету
На которой пьянчужка живет –
Он каждый день пёт
Для того чтоб забыть,
Что есть у него желанье пить.)
Мы посещали еще одну
Планету крохотную,
Где зажигатель и тушитель
Планетарного фонаря жил.
Он был очень приветлив и мил,
Его даже Барашек полюбил.
Ведь человек этот
Зажигал огонь – здоровался,
И тут же его тушил,
А потушив – здоровался,
И тут же его зажигал.
И так множество раз.
Змейка и Барашек
Взаимностью отвечали –
Ведь так много приветствий
В адрес свой они не слыхали.

А потом мы встрелили
Странного писателя,
Мы раньше такого не видали –
Он книгами своими
Загромоздил все дали.
Он все писал лишь для количества.
И спросил я его, –
А кто читать будет все это
Ваше бумажное величество?
– Ну, как ты смеешь, – негодовал он, –
Ведь книги это главное!
– Да, – ответил я ему, –
Но есть что-то главнее
Занудных книг,
Например, книги интересные,
Но и их главнее
Сама жизнь.

Мы еще долго летали,
Встречали иные миры,
Чужие шикарные дали.
Видели стеклянные города
И горы, которые по слову
В моря ниспадали.
Мы видели дерзких,
Отважных и храбрецов.
А также мерзких,
С которыми на чеку будь готов.
Мы даже как-то попали
На планету искателей кладов
И вместе с ними искали,
То, что сами они закопали.
И, наконец, среди дней вереницы,
Стали нам лишними иные страницы –
Ведь мы мысль главную отыскали
О том, что людям хорошо
Не от того на планете они какой,
А оттого, что они в своей среде,
Оттого, что они дома,
Где родная солома
Милее миллионов
Чужих цветов.

Домой же скорее, домой –
Чутко о доме одно лишь сердце!
Быстрее же в небо
Взвейтесь бумажные змеи.
Несите резвее, резвее меня
Туда, где родные края,
Туда, где стены родные теплее!

............................Грудень/Декабрь 2006.




Из чего сделать гору?
Из горы.
Из придворной пустоты
Сделать можно короля,
Сделать паяца, ль шута,
Чтоб смеялась вся страна,
Чтобы плакала потом,
Как пойдет все кувырком.

.....................................2006.

Я знал в своей жизни разных:
Больших и малых,
Чистых и грязных,
Великих и мерзких,
Тихих и резких…
И мудрыми все были:
Те почти постоянно,
Иные же – хоть раз в жизни.
И глупости также
Все творили:
Те изредка,
Иные же – неизменно
Что-то кромсали,
Жить кому-то мешали…
…Ветер, который
Колышет ветки,
И буйный, который
Деревья ниспровергает –
Это все дети,
Разные дети,
Одной Господней Длани
Смотрящей на нас,
Близко всегда,
Из Небесной Дали.

...................................................2008.

Можете написати автору:

На головну сторінку